Такая петербургская армянская церковь

Стоя у Гостиного Двора и посмотрев  на другую сторону Невского, можно увидеть небесно-голубое здание церкви.

Если специально не интересоваться соответствующим вопросом, то трудно себе представить, что она является  армянской – при упоминании которой встают перед глазами суровые мощные стены монастырей Армении. А здесь элегантность и изящество некогда столичной жизни, где не надо строить оборонных сооружений друг от друга, напротив, должны царить мир и согласие между людьми разных национальностей, разных вероисповеданий, разных взглядов. Поэтому и внешний вид церкви скорее отражает стиль и моду времени своей постройки: конец 18 века, классицизм. И именно поэтому она выглядит такой петербургской.

А еще вид этой церкви  настолько созвучен архитектуре классического (блистательного, если хотите) Петербурга, потому  что автором её является  зодчий, который этот петербургский стиль  и создавал, - Фельтен Ю. М. Увы, имя его не так широко известно, как имена Росси или Растрелли, хотя это несправедливо. К примеру, все знают, что Зимний дворец создан Растрелли, а то, что великолепные интерьеры, без которых дворец немыслим,  создавали Кваренги и Фельтен, уже не так важно. Более того, архитектором Большого (Старого) Эрмитажа и Малого Эрмитажа является Фельтен. Да, в его произведениях меньше итальянской привлекательной легкомысленности, больше строгости и рациональности, но какая красота при этом. Одна решетка Летнего сада чего стоит! Впрочем, о церкви.

Церковь однокупольная небольшая, почти миниатюрная, при этом очень-очень пропорциональная. Первое, на что обращаешь внимание, это классический портик, на треугольном фронтоне которого выделяется белоснежный барельеф. Мне как-то всегда немного обидно за авторов барельефов на портиках и тому подобных удаленных от глаз местах: авторы вкладывают в свои произведения некий смысл, а наблюдатели  не только смысла, но и самого произведения толком не видят. Так и здесь. Лично я считала, что просто изображен какой-то библейский сюжет. Чуть позже узнала название:  «Католикос Григор Просветитель свершает крещение царя Трдата III», тоже мало мне что говорившее. Это сейчас я твердо знаю, что Армения стала первой страной, где христианство стало государственной религией. И чуть менее твердо: « В 301 г. армянский царь Трдат III принял христианство и повелел епископу Григору Просветителю крестить Армению». 

Несомненно, нарядность и праздничность церкви придают цвет и  контрастные белые детали, включая многочисленных ангелочков (или, как теперь принято, путти).

Внутри, с художественной точки зрения, всё идеально: и притягивающий к себе внимание купол, и арочные своды, и колонны, подчеркивающие значимость и торжественность, но, тем не менее, скромно стоящие вдоль стен, уступая пространство для присутствующих. Большие окна как бы предназначены для того, чтобы солнечный свет заливал все помещение. Но так ли часто бывает у нас такой свет?  Странно, что неоднократно бывая, мне казалось, что света мало, но, придя в пасхальные дни в не самую хорошую погоду даже по петербургским меркам, было ощущение большого количества света.

Однако, оказавшись здесь впервые, я не могла избавиться от чувства, что что-то не так. Я и сейчас не вполне понимаю. Конечно, конфигурация усложнена, поскольку алтарь находится справа от входа. Но это меня не смущает, я отдаю дань архитекторам, которые вынуждены были решать сложную задачу: совмещать главный вход с Невского проспекта (который находится то с севера – в Казанском соборе, то с юга - здесь)  и расположения алтаря на востоке, согласно православным канонам. И при этом не нарушить гармонию. Вот интересно, в католическом храме, похоже, таких проблем нет.

То, что есть скамейки для молящихся и нет свечей, конечно непривычно, но это скорее отличие южных храмов: на Кипре, к примеру, в православном храме вполне можно сидеть и свечи зажигаются только на улице. У нас не юг, так что здесь есть специальное помещение, где можно поставить свечку. А вот сама алтарная часть и отсутствие икон (в привычном понимании) мне больше напомнило скандинавские церкви.

Стены храма украшают живописные полотна. Есть упоминания, что Иван Айвазовский (да, здесь уместно сказать - Ованес Айвазян) подарил для этого храма армянской общине в Петербурге свою картину «Христос на Тивериадском озере». Но где она сейчас? Сохранилась ли? Подобно многим церквям у нас в стране и этот храм прошел тяжелый путь в советские времена, и еще совсем недавно его восстанавливали, буквально хлебным мякишем очищая  потемневшую роспись. Церковь была вновь освящена 12 июля 2000 г.

Но вернемся к временам ее основания. Она была освящена в честь Святой Екатерины, и имела не только небесную покровительницу, но и вполне реальную, земную – Екатерину II. Царица благосклонно отнеслась к  просьбе армянской общины о строительстве храма и даже землю выделила: на Невском проспекте, напротив Гостиного Двора. Правда, тогда он еще не приобрел своего солидного вида (разрешение на возведение храма было получено в 1770 г, а строительство Большого Гостиного двора,  хотя и было начато почти за 10 лет до этого, но шло долго и мучительно и завершено только в 1785г.). Была ли такая милость императрицы только лишь решением политическим – политика Екатерины в создании благоприятных условий для проживания иностранцев в России известна, - остается под вопросом. По-моему, только 2 храма возводятся на Невском во времена ее царствования: Римско-католический собор Св. Екатерины и Армянская апостольская церковь св. Екатерины. В католическом соборе позже будет похоронен Понятовский. Кто же из армян был столь влиятелен при российском дворе? Такой человек был - Иван Лазарев (Ованес Лазарян). Чаще о нем можно прочитать так: один из богатейших людей екатерининской эпохи, придворный ювелир, меценат, чуть реже – «участвовал в подготовке проектов воссоздания под покровительством России армянского государства». Это правда, и заслуживает более подробного рассказа, но сейчас о церкви, Фактически, она построена на его средства. Когда из 33 тыс.руб, затраченных на строительство, человек вложил свои 30, можно ли сказать иначе? Эти цифры часто приводятся при описании, но, на мой взгляд, это важно, но не главное: почему бы владельцу прямо-таки несметного богатства не пожертвовать 30 тысяч на храм? А главное в другом:  в любви к своему народу, в делах, которые бы позволили сохранить свой народ независимым, сохранить его культуру и нравственные ценности. Я невольно перехожу на высокий слог, но именно так думаю, поскольку одно дело – дать деньги, другое – поддерживать жизнь общины, которая концентрировалась вокруг нее. В церковном  доме, построенном рядом с храмом, была организована и армянская типография, и национальная школа, и, то, что сейчас называется культурным центром. Свой собственный дом Лазарев тоже возвел рядом, который в дальнейшем тоже перешел к общине.

«Согласно завещанию, наследник И.Л. Лазарева, его младший брат О.Л. Лазарев обязывался внести в Опекунский совет 200 тыс. руб. с тем, чтобы из основного капитала и процентов с него составилась сумма, достаточная для сооружения «со временем приличного здания для воспитания и обучения бедных детей из армянской нации». По завещанию дома передавались наследникам Лазарева по мужской линии до четвертого колена, после чего становились собственностью армянской общины. (В 1904 г. князь С.С. Абамелек-Лазарев передал дома по Невскому пр., 40–42, армянскому церковному управлению)». Меня мучает вопрос: почему до 4-го колена?

Сегодня мы в очередной раз посетили церковь, и, идя по Невскому проспекту, вдруг обнаружилась мемориальная доска.

Не знаю, как давно она на доме, но думаю, что то, что она есть, справедливо.

И несколько слов о дворике рядом с церквью. Он мог бы быть очень симпатичным и уютным уголком Армении, если бы не несколько «но». Поэтому пока так сказать не могу, хотя надеюсь, что в будущем так и будет. Не всё сразу. А пока он обзаводится деталями, которые и дают эту надежду.

Раньше я не знала, что это хачкар.

Гранатовое дерево – символ Армении, символ жизни.

Появилась скамейка с сердечком, хотела к ней подойти рассмотреть, решила, что после того, как выйдем. Забыла.

Зато не забыла подойти к лавочке, где продается выпечка, сыры и пр. Хотела купить попробовать варенье из грецких орехов. Но было только в литровых банках, для меня это слишком много. Такое вот у меня возвращение от высокого к бытовым мелочам. Такова жизнь.